Многим из взрослых уже безразлично, что там – в пакете. Пьется – и пьется. Главное, чтобы холодненькое было, а кто там номер один или номер два – все равно. Все же знают, что это реклама, которая обычно врет.
Но дети подчас бывают очень разборчивы. И не из-за каких-то рекламных предпочтений, а потому что их организм протестует. Причина распространенная – аллергия.
Поле, русское поле... Ты моя юность, ты моя воля
Настоящее молоко, а не этот, на мой взгляд, полупроцентный суррогат, я пил последний раз ребенком, когда был в деревне у бабушки в Спасском районе Рязанской области. Тогда на дневной дойке хозяйки сливали парное молоко в большие бидоны, которые на лошади везли на ферму. Понятное дело – едешь в телеге, да и выпиваешь кружку-другую. Никому не жалко. Пусть ребенок выпьет парного-то, свеженького. Да и вечером соседка принесет трехлитровую банку молока.
Это было уже давно - в самом начале 90-х годов. С тех пор демократы, как они себя называли, изменили вектор развития целой страны, точнее говоря – разрушили огромную страну с ее мощным хозяйством. Это коснулось и нашей колхозно-совхозной системы, выстроенной в советское время с опорой на традиционный образ жизни сельского населения России и исходя из необходимости модернизации сельского производства. Новые хозяева России уничтожили крупные предприятия, вдобавок лишив село поддержки, а фермерский класс, на который очень рассчитывали, так и не создали.
Теперь, через много лет приехав в деревню, я обнаружил, что деревья выросли, дороги, по которым люди ходили на дойку, заросли крапивой, да и самих коров практически нет. Как и всего остального – фермы, конюшни, магазина. Остались разве только поля. Огромные заливные поля, аж до горизонта! Только урожая на них нет. Оборотистые москвичи скупили всеми правдами и неправдами у колхозников их паи, приватизировали- заложили-перепродали – и там больше ничего не сеется.
А как же фермеры, спросите вы? Действительно, как же устроились в рыночной России фермеры, на которых реформаторы, ссылаясь на Столыпина и американцев, возлагали свои надежды?
Известный российский ученый Сергей Георгиевич Кара-Мурза в книге «Манипуляция продолжается. Стратегия разрухи» пишет следующее: «Попытка в начале XX века насильственно разрушить крестьянскую общину в России и превратить крестьян в «свободных фермеров» и сельскохозяйственных рабочих послужила катализатором революции 1917 года». А когда «уничтожали колхозы и совхозы, людей убеждали, что главным типом хозяйства на селе в будущей рыночной системе станут фермерские хозяйства...».
«...Что же мы имели через 17 лет «фермеризации всей страны»? В 2006 г. число фермерских хозяйств составило 255,4 тыс., а общая земельная площадь их сельскохозяйственных угодий — 21,6 млн. га. Из этих угодий пашня составляла 15 млн. га. Это около 15% всей пашни в России. На этой земле фермеры произвели в 2006 г. 6,5% всей сельскохозяйственной продукции России. У них сильно отстает трудоемкая часть сельского хозяйства — животноводство. Здесь они дают только 3,3% от общего производства. Таким образом, фермеры дают на стол россиянам очень небольшую долю продуктов, а пашню используют гораздо хуже, чем полузадушенные колхозы». К тому же получилось так, что половина фермеров, получив землю, сами на ней хозяйства не ведут, заключает ученый.
«Почему же фермеры прекратили пахать и сеять? В чем дело? В том, что мелкая ферма не может вести хозяйство и тягаться с крупным предприятием без очень больших бюджетных дотаций. Это надежно установлено и в столыпинской реформе, и мудрыми американцами. А обещанных дотаций фермерам не дали и, судя по всему, не дадут — прошел достаточный срок, чтобы в этом убедиться», - отмечает Сергей Кара-Мурза.
Конечно, к старым колхозам не вернуться, но ошибку надо исправлять, искать новые формы соединения трудовых крестьянских хозяйств с крупными предприятиями, совместно модернизировать их, заключает российский ученый.
Поле, Углече Поле... Не забыть тебя сердцу вовек
Второй раз я попробовал настоящее молоко в Угличе Ярославской области на современной ферме агрохолдинга «АгриВолга». Его начали производить почти год назад, в июле 2012 года. Молоко, конечно, и на вкус отличается от обычных напитков, которыми завалены магазинные полки, и очень нравится моей маленькой дочери, организм которой из-за аллергии очень придирчив. Молоко дорогое, потому что органическое. Если простыми словами – то очень, очень качественное.
Во-первых, ферма роботизированная. Молоко доят роботы: они сканируют вымя лазером, обмывают его и быстро сдаивают молоко; в это же время компьютер диагностирует животное и делает анализ молока. Если анализ по каким-то причинам сомнительный, то молоко утилизируется. Потом робот моется, и подходит другая корова.
За герметичной стеной, всего в двадцати метрах от коров расположен молочный цех. Молоко обрабатывают в пастеризационно-охладительной установке и разливают. Благодаря современному высокотехнологичному оборудованию молоко ни на одном этапе его производства, вплоть до фасовки в пакеты, не соприкасается с воздухом, следовательно, не загрязняется. Более того, каждую партию продукции возят на проверку в Ярославль.
В настоящее время идет подготовка к запуску завода по глубокой переработке молока, который будет делать объединенный общей маркой ассортимент - сметану, творог, кефир, ряженку, масло. Холдинг совместно со Всероссийским институтом сыроделия и маслоделия (ВНИИМС) в Угличе уже начал производство небольших партий органического сыра. Сделать из этого молока сыр предложил Юрий Яковлевич Свириденко - глава ВНИИМС.
«Он попробовал наше молоко на смотре-конкурсе молочной продукции в Сочи в сентябре 2012 года, где оно получило золотую медаль, и сказал: вот бы из вашего идеального молока сварить такой же идеальный сыр», - вспоминает коммерческий директор агрохолдинга Сергей Ключников.
Сыр делается вручную и зреет 45-60 дней. Возможности института позволяют производить не более 800 килограммов сыра в месяц. «Вся продукция прошла проверку Ярославского государственного института качества сырья и пищевых продуктов и соответствует Техническому регламенту на молоко и молочную продукцию», - продолжает Сергей Ключников.
«АгриВолга», работающая в Угличском районе Ярославской области и объединившая 15 бывших колхозов и совхозов (а это около 800 человек), - это уникальное в своем роде производство, основанное на мощной базе с тысячами голов крупного рогатого скота. Разве может себе позволить такие инвестиции обычный фермер? Разве может он вовремя отдать кредиты и обеспечить крупный город (ну или хотя бы не очень крупный) молоком?
К счастью, мы постепенно осознаем всю бесплодность и нелепость попыток силами мелких хозяйств обеспечить продуктами питания российские мегаполисы. Нашу страну могут обеспечить продовольствием только крупные механизированные хозяйства, такие как, например, этот ярославский агрохолдинг. Он занимается не только производством высококачественного натурального молока и мяса, но и племенной работой по разведению овец, крупного рогатого скота мясного и молочного направлений.
Самое главное - холдинг занимается органическим производством. Суть такого производства в том, что животные живут в естественных условиях, пасутся на лугах, а на их кормовых полях не используют ГМО, пестициды, регуляторы роста и другую агрохимию. Хозяйство ведется на экологически чистых землях вдали от промышленных производств. На фермах создаются и поддерживаются такие условия содержания животных, которые обеспечивают их здоровье и естественность поведения.
Здоровье экосистем и организмов - один из принципов органического сельского хозяйства. Конечно, сейчас многим из нас уже безразлично, что за молоко находится под крышкой пакета с десятком прекрасных эпитетов. Мы часто полагаемся на совесть производителя, на которую не всегда можно полагаться. И хорошо, что в нашей стране есть современные компании, которые начали возрождать российское сельское хозяйство, которые дают людям работу, которые заботятся не только своей прибыли, но и о нашем здоровье. Если нам, взрослым, на свое здоровье уже наплевать, так давайте подумаем о наших детях. Им еще жить и жить.
Александр Теляшев
